К дате снятия блокады Ленинграда (27 января 1944 года).

27 января 2017 года в мемориальном музее-квартире Ю.П. Спегальского состоялось открытие выставки «Ю.П. Спегальский и О.К. Аршакуни. Блокадные страницы»

Нам снится не то, что хочется нам, —

Нам снится то, что хочется снам...

И снятся пожары тем, кто ослеп,

И сытому снится блокадный хлеб.

Вадим Шефнер. «Военные сны».

Сколько бы ни писали о блокадном Ленинграде историки, публицисты, журналисты – память и свидетельства тех, кто сам прошел через блокаду, перенес и выстоял, всегда будут бесценны.

На выставке «Ю.П. Спегальский и О.К. Аршакуни. Блокадные страницы» представлены личные вещи блокадников, воспоминания О.К. Аршакуни, медаль «За оборону Ленинграда», книги о блокаде, фотографии.

Юрий Павлович и Ольга Константиновна познакомились в страшную зиму 1941-1942 годов. Встретившись в госпитале, они прошли свой жизненный и творческий путь рука об руку.

Вот как вспоминает Ольга Аршакуни о первой встрече с Ю.П. Спегальским: «Опираясь на лыжные палки, я вышла в февральскую метель. Путь от улицы Софьи Перовской до улицы Герцена показался мне бесконечным. Ветер валил с ног, больно хлестал морозным снегом по лицу, ноги каменели от боли, отказывались двигаться. Исаакиевскую площадь завалило сугробами. Я выбивалась из сил. Натолкнувшись на памятник Николаю I, смутно поняла, что одолела лишь половину площади. Предстояло еще осилить ее вторую половину, целый квартал улицы Герцена и немыслимый подъем по темной обледеневшей лестнице. Легко одолевается любое расстояние в мыслях, но как его пройти?.. Сделав несколько шагов, я вдруг почувствовала дурноту. «Не дойти» - тоскливо мелькнуло в сознании. Площадь была пустынной, помощи ждать неоткуда. Сквозь пургу темнела громада собора. Его тяжелый силуэт медленно раскачивался и клонился то в одну, то в другую сторону. С трудом удерживая равновесие, я из последних сил сделала рывок. Палки выскользнули из рук, и, падая, я поняла: это конец. Мне не подняться. И в этот момент увидала над собой склоненное лицо моей покойной матери...

Потом я узнала, что спасла меня бухгалтер Дома архитектора Валентина Андреевна Горопченко.

Очнулась я в теплом, светлом помещении, посреди стоял большой стол, накрытый белой скатертью, на нем - порции хлеба, масло, сыр и красное вино. Я лежала на двух стульях, сдвинутых вместе, и смотрела на это сказочное богатство равнодушно. Есть не хотелось.

Словно сквозь сон доносились обрывки фраз.- Помилуйте, куда привели такую? У нас нет мест!- Это говорила дородная женщина, вовсе не похожая на блокадницу.

Выяснилось, что для меня не хватает койки.

- Ее надо немедленно отправить в больницу.

- В таком состоянии и до больницы не довести!

Холодный пот, предвестник очередного обморока, начал покрывать лоб. А шум в палате все усиливался. Разгорелся спор.

И тогда человек, не принимавший участия в общем споре, молча поднялся с койки, что стояла в углу, и жестом указал на нее. В тот момент мне запомнились особенно его глаза — голубые, ясные, родниковой чистоты, какие бывают только у детей.

Я уткнулась в подушку, мысленно благословляя этого человека, сохранившего в безумном водовороте самое главное - сострадание, и тотчас провалилась в беспамятство...»

Встреча с Юрием Павловичем Спегальским возродила Ольгу Константиновну к жизни.

Испытания, которые ей пришлось пережить, вынести сможет не каждый. В начале войны погиб Петрос Аршакуни, ее первый супруг, скульптор, выпускник Академии художеств. Он был убит на Пулковских высотах, защищая Ленинград.

Зимой 1941-1942 годов, в самую страшную блокадную зиму, умерла единственная дочь Ольги Константиновны, Лидия Петросовна Аршакуни. Она скончалась в младенчестве. Ее фотография также представлена на выставке.

Выписавшись в апреле 1942 года из стационара, Ольга Константиновна возвращается к работе.

Вот как пишет об этом периоде Ольга Константиновна в своих воспоминаниях: «Однако дома на меня вновь наваливается тоска. Как здесь пусто и сиротливо! Густой слой пыли покрывает стол, подоконники, от нее стали серыми детские игрушки - моя постоянная боль. Прихожу домой только ночевать. Днем стараюсь быть на людях. Так легче.

Город еще сдавлен блокадой. Но в Союзе архитекторов уже налаживается работа. Я стараюсь принимать в ней активное участие: общественные заботы помогают уходить от горестных мыслей. После работы в Государственной инспекции охраны памятников я провожу весь вечер в Доме архитектора. Помогаю экспонировать выставки, занимаюсь в секциях рисунка и живописи, участвую в конкурсной проектной работе. Вместе с архитекторами Я.И. Рубанчиком и А.М. Соколовым, опытными специалистами, меня направили в командировку в штаб военного округа, где мы должны были выполнить специальные работы по графическому оформлению материалов, относящихся к строительству ледовой трассы. Предстояло сделать много чертежей, перспектив и рисунков. И вот мы на месте. Военные приняли нас тепло. После блокадного холода и голода мы живем как в сказке. Тепло. Кормят в офицерской столовой. На столах лежат ломти хлеба. Ешь сколько хочешь! Мы с архитектором Рубанчиком потихоньку набиваем хлебом свои карманы про запас. Некоторые офицеры оставляют на тарелках нетронутыми пирожки. После долгих интеллигентских колебаний мы мчимся обратно в столовую, чтобы поживиться этими пирожками, но официантки уже убрали их. Мы, огорченные, уходим восвояси. Ели хлеб армейский мы не зря. За неделю большая квадратная комната была сплошь заставлена подрамниками с чертежами. В процессе графической работы я, к своему ужасу, обнаружила, что не могу выполнять мелкие чертежи... Почти ничего не вижу!..

К счастью, наша работа подходит к концу. Мы с Рубанчиком уже не таскаем про запас хлеб в столовой, держимся с достоинством сытых людей. Я с уважением посматриваю на Соколова. Он с самого начала не уронил своего достоинства, хотя был таким же голодным, как и мы.

В день отъезда для нас истопили баню. Настоящую, деревенскую, с горячим паром, с березовым веником! Какое блаженство мыться горячей водой с настоящим мылом! Наконец-то после долгих месяцев блокадного существования я смыла отвратительную коросту копоти».

За работу во время блокады Ленинграда Ольга Константиновна и Юрий Павлович награждены медалью «За оборону Ленинграда». Государственная награда СССР для награждения защитников города Ленинграда (военных и мирных жителей) была учреждена 22 декабря 1942 года. Она стала одной из первых советских медалей военного времени. О работе Юрия Павловича Спегальского по устранению повреждений на территории Адмиралтейства вспоминает известный архитектор Владимир Иванович Пилявский в книге «Подвиг века». Он отмечает, что «Юрий Павлович одновременно выполнял обязанности верхолаза: укрывал шпиль Адмиралтейства, участвовал в маскировке куполов церкви Иоанна Предтечи на Лиговке и Михайловского замка».

Находясь в Ленинграде, Юрий Павлович во время войны выполняет графическую серию рисунков-реконструкций «По Пскову XVII века». Вот как пишет об этой серии Ольга Аршакуни: «В самые жестокие дни осажденного Ленинграда Спегальский создал свою «патриотическую сюиту», посвященную Пскову. Истощенный голодом, больной, он рисовал при тусклом свете коптилки... Передо мной возникали величественные средневековые сооружения, городские пейзажи, древние псковичи, в кафтанах и высоких шапках с темной оторочкой. Цветные рисунки были особенно хороши».

Сегодня, в день снятия 900-дневной блокады Ленинграда (27 января 1944 года), выставку в мемориальном музее-квартире Ю.П. Спегальского – человека, который так много сделал для двух удивительных городов – Пскова и блокадного Ленинграда, посетили псковские школьники. Ребята узнали о страшных страницах истории нашей страны не только из материалов архивов, хроник, но и через личные истории наших мужественных соотечественников.

Выставку «Юрий Спегальский и Ольга Аршакуни: блокадные страницы» можно посетить до 15 марта 2017 года.

Режим работы музея квартиры: 11.00-18.00, выходные дни – воскресенье, понедельник

Последний вторник месяца – санитарный день

Стоимость посещения выставки: бесплатно при покупке билета в музей-квартиру.