​К 160-летию со Дня рождения А.П. Рябушкина

«Он жил и дышал только своим, народным, русским…»

РЯБУШКИН АНДРЕЙ ПЕТРОВИЧ (1861–1904)

Андрей Петрович Рябушкин

Знаменитый русский живописец родился в селе Станичная слобода Тамбовской губернии. Начальные уроки получил в своей семье, помогая отцу и брату, занимавшимся иконописью. Рано осиротевшего талантливого мальчика заметил студент Московского училища живописи, ваяния и зодчества А.Х. Преображенский, определивший его в 1875 г. в училище. В числе преподавателей там оказались замечательные русские художники И.П. Прянишников и В.Г. Перов.

Уже первые студенческие работы свидетельствовали об интересе молодого художника к жизни русского крестьянства и близости демократическим традициям московской живописи. В 1880 г. одна из его ранних работ, «Крестьянская свадьба в Тамбовской губернии», была куплена П.М. Третьяковым. Позднее владелец знаменитой галереи приобретет и другие работы Рябушкина.

В 1882 г., после смерти своего любимого учителя В.Г. Перова, не завершив курс обучения, Рябушкин поступает в Петербургскую Академию художеств. Однако из-за тяжелой болезни звание классного художника 1-й степени удалось получить лишь в 1890 г. Его конкурсную работу на золотую медаль («Голгофа») снова покупает П.М. Третьяков. Не используя право на заграничную командировку, Рябушкин в 1890–1900 гг. отправляется в путешествия по старым русским городам – в Москву, Ростов, Ярославль, Новгород и Псков. Предметом его интереса были не только их облик и архитектура, но и следы русских традиций допетровского времени, сохранившиеся в предметах материальной культуры, в том числе и музейных, а также сам русский национальный характер в его повседневном проявлении. Помимо того, Рябушкина чрезвычайно интересовала народная песенная культура. Известно, что он находил и записывал духовные стихи (канты) «христовых невест» в рукописях «черничек». Здесь же лежат корни его интереса к старинной каллиграфии.

Выступая как экспонент на выставках ТПХВ и «Мира искусства», Рябушкин определил особенности своей художнической индивидуальности, основанной на интересе к русской старине. При этом он тонко подмечал проявления человеческих характеров и к своим персонажам относился с доброй иронией.

После долгих лет учебы его творческая жизнь протекала в пригородных усадьбах его друзей под Новгородом, главным образом в «Приволье» и «Дидвино», где он построил небольшой дом и мастерскую. В тиши природы, почти не выезжая за пределы имения, он занимался там живописью и музыкой.

Об увлеченности музыкой, в том числе и народной, которую он записывал в своих поездках по старым русским городам, свидетельствуют, в частности, два рисунка пером из собрания Псковского музея. Выполненные тушью на бумаге, они, по всей вероятности, являются эскизами нотных обложек.

А.П. Рябушкин «Ноты «Сударыня, не могу». Бумага. тушь, перо
(Псково-Изборский музей-заповедник)

Первый из них, с изображением танца под плясовую «Сударыня, не могу…», и предназначенный, согласно надписи на листе, для V нотной тетради, поступил из собрания А.А. Коршуна в 1924 г. На обороте имеется надпись: «принадлежит Алексею Ивановичу Мельникову – члену Псковского окружного суда в г. Пскове по Губернаторской улице…». Быстрый и беглый на первый взгляд, рисунок пластически точен в передаче движений «дуэта» величавой молодицы и пустившегося «вприсядку» молодого парня. Все здесь выдает хорошую школу натурного класса, которую прошел Рябушкин в Академии художеств.

А.П. Рябушкин «Рубинштейн за роялем». 1889 г. Бумага, тушь, перо
(Псково-Изборский музей-заповедник)

Второй рисунок, поступивший из того же источника, является эскизом уже для III нотной обложки и носит более гротесковый характер. «Рваные» линии распахнутого рояля, ударяющий по клавишам музыкант во вздыбившимся фраке – все создает образ неистового фортепианного виртуоза, представшего перед глазами оцепеневшей публики.

В дневниках академика Ф.Г. Солнцева, который сотруднича с Рябушкиным и поощрял его интерес к русской старине и занятия каллиграфией, сохранилась запись: «В 1889, 3 ноября: кончил рисунок адреса Рубинштейну: 5 рублей Рябушкину за написание текста на рисунке Рубинштейну»

Основные свои силы и знания Рябушкин отдавал делу сохранения поэтики русской старины, которую он, в отличие от других художников того времени, противопоставлял современности. Эта главная грань его творчества наиболее ярко воплотилась в живописных полотнах. Наиболее известные из них, награжденные дипломами на международной выставке в Париже, занимают почетное место в крупнейших музеях России – в Государственном Русском музее («Семья купца в 17 веке») и Государственной Третьяковской галерее («Московская улица в 17 века в праздничный день» и «Русские женщины 17 столетия»).

А.П. Рябушкин «На гулянке (Вечер в деревне).1899 г. Холст, масло
(Псково-Изборский музей-заповедник)

Единственная живописная работа Рябушкина из собрания Псково-Изборского музея, «На гулянке (Вечер в деревне)», имеющая авторскую подпись на лицевой стороне, поступила в 1930 г. из Государственного Русского музея и, согласно записи в документах, ранее была в собраниях Е. Любомирской и А. Коровина. Известно также, что этот холст экспонировался на выставках работ А.П. Рябушкина в 1912 г. в Санкт-Петербурге и в 1961 г. в Государственном Русском музее. Композиция этого небольшого произведения, выстроенного по вертикали, позволяет поместить на переднем плане четыре достаточно крупные фигуры на фоне деревенской улицы.

Главным «держателем» композиции является фигура сидящего на бревнах молодого мужчины с трубкой. Алая рубаха в сочетании с иссиня-черными портами и жилеткой дает глубокий, устойчивый цветовой аккорд. Бросается в глаза, что этот загадочный персонаж несколько выпадает из деревенской стилистики. Профильный поворот его фигуры к сидящему чуть глубже бородатому мужику в белой рубахе, заслоняющему молодого гармониста в шляпе, направляет взгляд зрителя вглубь. Образующаяся композиционная «дуга», завершается вертикалью фигуры деревенской девушки в белом платочке и домотканном сарафане. Судя по развороту ее фигуры и мимике полуоткрытых губ, она подпевает гармонисту и одновременно прислушивается к разговору взрослых мужчин. Характерно, что лица персонажей не только лишены схематизма, но несут в себе признаки индивидуальности. Так в облике темноволосого красавца в алой рубахе чудится нечто вольнолюбивое, стихийное, а в его чертах при желании можно усмотреть сходство с автором. Если наше предположение верно, то эта работа наполняется дополнительным смыслом. Бородатый собеседник главного героя выглядит человеком умудренным жизнью, круглолицый гармонист – простодушным весельчаком. Искусно выстроенная композиция направляет взгляд зрителя в глубину пространства, к мягко проступающей в вечернем свете дороге и деревенским избам вдоль нее. Как звуковой фон к происходящему «звучат» протяжная песня молодых и негромкий разговор старших. Возникает ощущение прикосновения к жизни, казалось бы, простой, но содержащей в себе некую неразгаданную тайну. Даже в этой, достаточно рядовой работе мы ощущаем, как Рябушкин, по выражению его друга, художника, А. Воскресенского, «…неудержимо стремился к проникновению в интимную сторону русского быта, к характеристике духа эпохи».